Турбулентность, протекционизм и новая геополитика: мировые итоги 2025 года
Если говорить о политических событиях, которые изменили мир в 2025 году, то номером один из них, конечно, будет приход Дональда Трампа в Белый дом на второй президентский срок. В этот раз он действительно поменял многое, особенно подходы к мировой экономике и политике. Как еще изменился мир – в материале международного обозревателя агентства Kazinform.
Турбулентность мировой политики
Многие действия президента США вызывают вопросы. Тем не менее, весь год прошел под знаком того, что сделал Трамп и те, кого затронули его инициативы. Вернее, попытались сделать, потому что традиционным политикам очень некомфортно в новых внешнеполитических реалиях. Здесь надо реагировать быстро, а характер вызова часто совершенно не очевиден и непонятно, к каким последствиям это может привести.
Причем, Трамп буквально везде, его действия создают большую турбулентность по всему миру, и сложно точно определить, к каким последствиям они приведут, если, к примеру, направлены не против твоей страны, а важного торгового партнера. Просто никто не думал, что все будет именно так. В конце концов мало ли, что заявляют политики во время предвыборных кампаний. Но новый старый американский президент в свой второй срок опроверг все прогнозы.
В первую очередь из-за его действий самые большие проблемы возникли в глобальной экономике, которая итак находилась в непростом положении в связи с накоплением многих противоречий и растущего на их фоне недовольства в ряде стран мира. В целом весьма актуальной была дискуссия, кто является бенефициаром глобализации, а кто в ней проиграл. Хотя при часто весьма негативном отношении к глобализации именно ей по большому счету мир обязан своим относительным благополучием.
Победители и проигравшие
Дешевые цены на производимые товары и одновременно дорогие цены на сырье, увеличение денежной массы и доступность кредитов, в целом устраивали и потребителей по всему миру, и производителей сырья в разных странах.
В то же время среди пострадавших находились производители из развитых стран, включая США. Они стали проигрывать конкуренцию бурно растущим экономикам развивающихся стран, в первую очередь Китаю. Собственно, именно это стало одним из факторов, который привел к власти Трампа. Недовольство жителей бывших промышленных штатов – Иллинойса, Мичигана, Огайо, Пенсильвании - сыграло в этом немалую роль. Кому приятно, когда потеряны рабочие места, и теперь их называют «ржавым поясом» Америки. Эта часть американцев поддерживала изоляционистские настроения в США, в итоге и самого Трампа на выборах.
Но Трамп слишком буквально начал следовать программе защиты американского производителя. Он стал вводить огромные пошлины против практически всех экономик мира, используя это в качестве средства давления для заключения сделок. Фактически речь шла о торговых войнах и возможности начале войн протекционизмов.
Здесь стоит напомнить, что самый тяжелый кризис в истории мировой экономики, который называли «Великой депрессией», именно из-за войн протекционизмов продолжался с 1929 года вплоть до второй мировой войны. В то же время сравнительно быстрый выход из кризиса 2007-2008 годов произошел из-за того, что Китай тогда поддержал глобальный спрос, и основные экономики удержались от перехода к протекционистским войнам и смогли выправить ситуацию в рамках глобализации.
В этом году вопрос встал о том, какой из этих вариантов в итоге станет доминирующим – протекционизм или глобализация. Многие страны сейчас на грани перехода к политике борьбы протекционизмов. Например, президент Франции Эмманюэль Макрон 8 декабря сказал, что Евросоюз может ввести жесткие меры против Китая, включая введение пошлин. Это связано с большим дефицитом торговли и в то же время является следствием торговой войны США с Китаем.
В результате мир сильно меняется, и далеко не факт, что в лучшую сторону. В то же время многие все-таки пытаются сохранить преимущества глобальной торговли с некоторыми коррективами в сторону самого мощного игрока - США, хотя бы на время. Потому что существует еще и третий вариант – условно говоря, переждать срок Трампа и потом вернуться к исходной точке.
Без всякого сомнения, все дорожат глобализацией, поэтому ведут переговоры с американцами и стараются договориться на более низкие пошлины или исключения из правил. Хотя платят за это свою цену, даже американцы из-за роста цен на импортную продукцию. Но в любом случае Трамп в этом году изменил картину того экономического мира, который складывался с 1980-ых, а затем получил новый импульс после распада социалистического блока. Это тектонические изменения, о последствиях которых мы узнаем позже, когда станет ясно, в какую сторону пойдет развитие экономической политики США, и как на это будут реагировать остальные участники глобальной торговли.
Изменения в системе безопасности Запада
Трамп отметился не только переменами в мире глобализации. Он также начал пересматривать основы системы безопасности западных стран. Со времен холодной войны она основывалась на ведущей роли США и ее расходах на армию в рамках блока НАТО. При Трампе речь идет о сокращении американского присутствия и связанных с ним затрат, в том числе в Европе.
США теперь настаивают, чтобы европейские страны делали существенно больший вклад в совместную оборону альянса. Для Европы это сложная задача, особенно с учетом ее социально ориентированной экономической политики. Рост военных расходов может потребовать увеличения налогов или сокращения некоторых социальных программ. В ряде стран, например, во Франции, это уже привело к политическому кризису, когда правительство из центристов не смогло согласовать сокращение расходов и увеличение налогов ни с ультраправыми, ни с ультралевыми.
Однако в то же время для европейских стран это возможность увеличить инвестиции в военное производство. Они могут обосновать это напряженностью в отношениях с Россией и необходимостью усиления армии. К примеру, в Германии в этом декабре проголосовали за закон, который может стать первым шагом к постепенному восстановлению призыва на военную службу. После распада СССР в этом не было особого смысла, как не стало в Европе и более активной промышленной политики.
Но теперь у Европы есть серьезный аргумент для изменения своей оборонной и промышленной политики. Даже если российско-украинский конфликт завершится в ближайшее время, все равно останется напряжение в отношениях с Россией, если судить по заявлениям представителей сторон. В этой связи возможна новая холодная война, но все же это не обязательно. Потому что влияние российско-украинского конфликта определяет текущую повестку дня. Мы не знаем, какой она будет после ее завершения.
Новая расстановка сил на Ближнем Востоке
Среди важных событий стоит выделить значительные изменения, которые произошли на Ближнем Востоке. 12-дневная война между Израилем и Ираном завершила цепь событий, которые радикально поменяли расстановку сил в этом важном регионе, возможно, что впервые за последние 30-40 лет. Среди них удар Израиля против руководства «Хезболла» в Ливане, ликвидация руководства ХАМАС в Катаре и, собственно, воздушная война против Ирана в июне 2025 года.
Все эти события привели к острому кризису так называемой «оси сопротивления», которую Тегеран создавал из разных шиитских и лояльных суннитских организаций, вроде ХАМАС. По крайней мере, в ходе 12-дневной войны Иран так и не задействовал ливанскую «Хезболла», иракскую «Катаиб Хезболла» и другие силы для атаки израильских и американских объектов. Хотя именно этого все ожидали и опасались.
Особенно это касалось суннитских монархий Персидского залива, для которых проиранская «ось сопротивления» всегда была серьезным вызовом. В частности, в Саудовской Аравии, Бахрейне есть многочисленные шиитские меньшинства, и в этих странах активная политика Ирана вызывала беспокойство.
Теперь после 12-дневной войны суннитские монархии Персидского залива усиливают свое значение в качестве доминирующей силы на Ближнем Востоке и не только в этом регионе. К примеру, они поддерживают правительство Ахмеда Аш-Шараа в Сирии, а также «Талибан» в Афганистане.
Между прочим, Сирия при прежнем режиме Башара Асада также рассматривалась как часть проиранской «оси сопротивления», пусть даже с большей степенью самостоятельности. Естественно, его падение в декабре 2024 года также способствовало ослаблению влияния Ирана. Однако более важные изменения произошли в эволюции исламистской организации Хайят Тахрир аш-Шам, которая, собственно, и пришла к власти в Сирии. Сирийские исламисты не стали строить государство на основе концепции исламской общины, а провели в октябре 2025 года выборы, пусть и контролируемые. 10 ноября Ахмед аш-Шараа встретился с Трампом в Вашингтоне.
Можно предположить, что здесь не обошлось без возможностей суннитских монархий Персидского залива, у которых в этом году складываются особенно хорошие отношения с американским президентом. В то же время это хороший пример и для «Талибан» в Афганистане. Сирийский опыт может быть ему в какой-то мере полезен. Тем более, что у этой организации также хорошие отношения с монархиями Персидского залива.
Ну, и конечно, в этом ряду особое место занимает мирное соглашение по сектору Газа, которое было заключено при посредничестве США и целого ряда арабских стран. Хотя здесь есть еще много неясного, например, как будет выглядеть предусмотренная соглашением передача полномочий новой администрации и из кого именно она будет состоять. Непонятно также, получится ли разоружить ХАМАС и сформировать в Газе вооруженные формирования, которые предварительно должны состоять из солдат арабских государств. Но в любом случае это большой промежуточный результат, который открывает дорогу для восстановления более или менее нормальной жизни в секторе Газа.
Южный Кавказ: шаг к миру
Одним из важных изменений этого года можно считать встречу руководителей Азербайджана и Армении в августе 2025 года все в том же Вашингтоне. В присутствии Трампа они подписали декларацию об отказе от военного противостояния и ряд торговых соглашений, включая строительство транспортного коридора. Конечно, это еще не мирный договор, но уже серьезный шаг к урегулированию самого давнего конфликта на Южном Кавказе и постсоветском пространстве.
Конечно, по прежнему актуальным остается главный и наиболее острый вопрос, связанный с продолжающимся российско-украинским конфликтом. К концу этого года стороны подошли с определенными результатами, но переговоры при посредничестве США все еще продолжаются. Маловероятно, что какие-то конкретные итоги можно будет увидеть еще в этом году. При этом определенный прогресс все-таки есть, хотя переговоры главным образом идут в кулуарах и нельзя сказать, какими именно могут быть компромиссы.
Этот год был сложным, происходило много разных событий, но, очевидно, что перемены носят глобальный формат, и их последствия нельзя оценить однозначно. Мир меняется, и к этому надо быть готовыми.
