От одного донора нельзя произвести более 10 детей — автор первого «ребенка из пробирки» в Казахстане
Как говорит Салтанат Байкошкарова — автор первого «ребенка из пробирки» в Казахстане, передовик в своей сфере, репродуктолог, — показатель применения метода экстракорпорального оплодотворения в нашей стране не ниже мирового уровня, и для тысяч семей этот метод становится надеждой и ключом к материнству, передает Kazinform.
— Салтанат Берденкызы, расскажите, как в последние годы совершенствуется технология экстракорпорального оплодотворения?
— Как вы знаете, эта технология была впервые применена в Англии в 1978 году. Тогда родился первый ребенок — Луиза Браун. В Казахстане эту работу начала я в 1995 году. Так, 31 июля 1996 года родился первый ребенок, зачатый экстракорпорально. Вообще, это учение уже имеет 50-летнюю историю, а в Казахстане около 30 лет. Поэтому данная работа развивалась постепенно, поэтапно. В Англии до получения первого результата исследования и эксперименты проводилсь в течении около 100 лет. В итоге современная технология достигла очень высокого уровня. Сейчас в нашей сфере широко используется искусственный интеллект и программные технологии. Поэтому нельзя сравнивать нынешний уровень в прошлым. В Казахстане это направление развивается на очень высоком уровне.
— Мы слышали, что по применению ЭКО есть возрастные ограничения, но кажется это ошибочное представление?
— Этот вопрос прямо связан с возрастом. В специальном приказе Министерства здравоохранения не указаны конкретные возрастные ограничения, в действительности определенные ограничения есть. Потому что организм у людей разный. Например, эту технологию невозможно применить в 70-80 лет. В мире, хотя и редко, есть случаи использования ЭКО после 60 лет, но мы, в основном, стараемся делать это до 50 лет. Есть природные ограничения. В большинстве случаев у пожилых женщин наблюдается нехватка яйцеклеток. Поэтому все это лучше делать своевременно.
Думаю, что лучше всего беременеть и рожать детей естественным путем. Женщины, желающие обратиться к ЭКО, не должны упускать время. Потому, что если женщине исполнилось 45 лет, и у нее нет своих яйцеклеток, то, хотя юридических ограничений по возрасту нет, есть биологические ограничения. Поэтому мы не можем сказать, что в данном вопросе «нет возрастных ограничений».
— Кто и когда может сейчас прибегать к этому методу, как это определяется? Расскажите об этапах этой процедуры.
— Обычно, если у супругов в течение года после заключения брака не появляется детей, им нужно обратиться к репродуктологу. Сейчас молодежь, в основном, грамотная, сознательная. Поэтому молодые люди своевременно придают значение этому вопросу.
Если женщины вступила в брак после 35 лет, то достаточно полугода, чтобы подождать естественной беременности. Если за это время не будет результата, обязательно нужно показаться репродуктологу.
Если не возникает природной беременности, вначале проводится консервативное лечение: лекарствами, при необходимости оперативными или физиотерапевтическими методами. Если никаке из этих методов лечения не даст результата, тогда приходится прибегать к методу экстракорпорального оплодотворения. Но не нужно слишком долго ждать, чтобы обратиться к ЭКО. Вместо безрезультатного лечения в течении 10-15 лет, если за 2-3 года не будет результата, можно выполнить ЭКО.
В некоторых случаях ЭКО назначается сразу. Например, когда у женщины непроходимы маточные трубы или они удален, нет яйцеклеток, или нет матки — в таких случаях природная беременность невозможна, поэтому они они прямо обращаются к ЭКО.
— Сейчас, к сожалению, много детей с проблемами развития. Можно ли при ЭКО с помощью каких-либо скринингов заранее предупредить врожденные заболевания?
— В настоящее время становится больше детей с задержкой развития, с отсутствием речи, а также замедленным психологическим развитием. Такие случаи невозможно выявлять на 100% с генетической точки зрения. Если в семье появился такой ребенок, оба родителя должны обязательно провериться. С помощью анализа крови устанавливается наличие или отсутствие генетических заболеваний, какой генетический дефект у ребенка. Только после обследования трех сторон — отца, матери и ребенка, — генетические анализы покажут, есть ли в будущем возможность родить здорового ребенка, или нет. Основываясь на этих данных, можно планировать следующую беременность. Это очень сложная и дорогая технология, поэтому трудно сказать, что она всем доступна.
При использовании метода ЭКО мы проводим генетический анализ эмбриона. Даже если по результатам анализа будет заключение, что ребенок на 99% здоров, это не означает на 100%, что ребенок будет здоровым. И все же, есть возможность предотвратить многие наследственные болезни. Но можно сказать, что нарушения, которые сейчас часто встречаются — аутизм, задержка психического развития, задержка речи, — заранее предсказать или прогнозировать пока еще невозможно.
— Многие говорят о дороговизне процедуры ЭКО. Как формируется цена услуги? Какая сейчас средняя цена?
— Генетические анализы — очень сложная, высокотехнологичная и дорога сфера. Отличие от общих анализов, которые люди обычно сдают, в том, что генетический анализ проводит во очень редких случаях. Поэтому нужно постоянно обновлять оснащение генетических лабораторий. Но новые технологии очень дорогие и, поскольку такие анализы сдают мало людей, эти лаборатории не окупают свои расходы. Поэтому многие генетические анализы проводятся за рубежом. Например, они проводятся лабораториях международного уровня в США, России, Турции. В Казахстане мало населения, поэтому открытие такой лаборатории экономически невыгодно — ежегодное обновление оборудования требует больших расходов. Это вопрос, в первую очередь, затруднительный с финансовой точки зрения.
А программа экстракорпорального оплодотворения, наоборот, в Казахстане намного дешевле, чем в других странах. Цена процедуры ЭКО, в среднем, составляет около 1,5 миллиона тенге (без генетического анализа). Из этих средств около половины расходуется на получение яйцеклетки, использование гормональных лекарств и медицинские процедур — в средне около 700 тысяч тенге. Остальное расходуется на криоконсервацию и на саму программу ЭКО. Тем не менее, для большинства населения — это недешево. С учетом этого, запущена пятилетняя программа. В этом году уже пятый год этой программы. Будет ли в следующем году продолжение — время покажет. Но, в любом случае, эта инициатива подарила большую надежду и возможность многим семьям.
— Какие возможности предусмотрены для жителей малых городов и сел, то есть, имеется ли возможность проходить обследование в других местах, кроме Алматы и Астаны?
— Мы открыли наши клиники группы «Экомед» в нескольких городах Казахстана. В настоящее время работает 12 клиник. Самые крупные из них — в Алматы (2 клиники), в Астане, Шымкенте, Атырау и Актобе.
Наша цель — создать возможность для жителей всех регионов лечиться в своем городе, то есть люди могут не ехать далеко для прохождения процедуры ЭКО, на тратиться на поездки и проживание, не отпрашиваться с работы, а пройти полное лечение в клинике своего региона. Таким образом, мы создаем максимально удобные условия для населения. А остальные шесть центров — небольшие клиники, в основном помогающие забеременеть естественным образом. Они работают совместно с другими лабораториями.
— Каковы показатели по ЭКО в Казахстане, сравнительно с мировыми стандартами?
— По сравнению с мировым уровне, лаборатории ЭКО в Казахстане работают по передовым технологиям. В настоящее время официально зарегистрированы около 30 лабораторий, но их уровень различный. Поэтому не следует думать, что все дают одинаковый результат. Для получения высоких результатов нужно выбирать лаборатории с опытом, хорошо оснащенные. Сейчас в Казахстане есть около 10 передовых лабораторий ЭКО, при обращении к ним вероятность получения хорошего результата гораздо выше и сокращается время для достижения беременности.
Согласно мировым показателям, результативность ЭКО, в среднем, начинается с 30-40%. В наших лучших клиниках этот показатель достигает 60-70%, в некоторых случаях даже выше. Например, в нашей лаборатории New Generation Clinic за последние два года при использовании генетически исследованных эмбрионов положительный результат беременности, в среднем, составляет 76%. Это очень высокий показатель, такой считается отличным результатом и на международном уровне.
В целом, успешность лабораторий ЭКО прямо зависит от того, насколько они по-современному оснащены и как в них используются новые технологии. Одним словом, отрасль ЭКО Казахстане не ниже мирового уровня — по некоторым направлениям даже можно сказать, что мы опережаем другие страны.
— Расскажите о донорских банках, как отбираются доноры?
— В нашей стране пока еще нет специального донорского банка. А за рубежом, особенно в Европе и других цивилизованных государствах, есть единая система централизованных банков, предназначенных для хранения эмбрионов и половых клеток. В них заблаговременно сохраняются мужские и женские половые клетки, и используются в нужное время. В Казахстане такой постоянной системы не сложилось, то есть у нас все делается при необходимости, в отдельных случаях. Если у пациента некачественные половые клетки, или у мужчины совсем не семени, только при наличии таких медицинских показаний используется донорское семя. Это очень сложный процесс. Потому что донора найти нелегко. Например, даже при подаче рекламы из 100 человек могут оказаться отвечающими требованиям всего 2-3 человека. Отбор и проверка доноров требует много денег, времени и труда. Несмотря на это, в настоящее время в нашей стране в медицине есть возможность оказывать помощь пациентам, которые нуждаются в донорской помощи.
— Павел Дуров сообщал, что 15 лет назад был донором, и с тех пор у него в 12 странах родились более 100 биологических детей. Это вызвало бурное обсуждение в обществе. Каким может быть генетический след одного донора?
— Сейчас часто говорят, что «в России количество детей от одного донора достигает 100». Конечно, это порождает различные мнения в обществе. В Казахстане этот вопрос регулируется специальным приказом Министерства здравоохранения. В соответствии с действующими требованиям, разрешается рождать только до 10 детей от одного донора. Раньше этот показатель было до 20 детей, но лет 5-6 назад были внесены соответствующие изменения, ограничение стало строже. Есть несколько причин для принятия этого решения. Самое главное в том, что процесс отбора и генетического анализа донорского семени очень сложный и ответственный. Поэтому такое ограничение считается уместным с этической и медицинской точки зрения.
В России ситуация другая. Например, то, что физические лица, как Дуров, по своей инициативе предоставляют донорское семя для сотен детей, связано с законодательством и демографической ситуацией в их стране. Поскольку в России большое население, этот показатель для них может быть и особо важным. Но самое главное — каждый ребенок должен знать о своем происхождении. Если это будет открытая информация, то снижается опасность случайных генетических связей в будущем.
— Вы же знаете, в казахском обществе есть понятие «до седьмого предка». Что об этом говорят репродуктологи? Что входит в данные о доноре, указывается ли его род?
— В Казахстане очень редко встречаются случаи использования донорского мужского семени. Но когда используется, то о каждом доноре в обязательном порядке устанавливаются основные данные — национальность, образование, внешние признаки и состояние здоровья.
В нашей стране донорский процесс осуществляется анонимно, то есть донор и реципиент на знакомы друг с другом. Это соответствует международной практике. Но есть одна трудность — в действующих нормативных документах нет конкретных требований о проверке происхождения донора с генетической позиции. И все же, в клиниках специалисты относятся к этому вопросу с максимальной ответственностью. С донорами проводятся устные беседы, регистрируются данные о их происхождении. Наряду с этим, в обязательном порядке проводится анализ генетического кариотипа, этим выясняется отсутствие наследственных заболеваний. Таким образом, соблюдается безопасность и качество в отношении каждого пациента, весь процесс проходит в соответствии с приказами и правилами Министерства здравоохранения.
— Как регулируется вопрос о хранении и уничтожении эмбрионов? Насколько востребована эта возможность в нашей стране?
— При обращении к программе ЭКО, в ходе стимуляции яичников, у пациенток отбирается несколько яйцеклеток. Особенно этот показатель бывает высоким у молодых женщин или пациенток с синдромом поликистоза. В результате, за один цикл ЭКО отбирается несколько эмбрионов. Во многих случаях женщины становятся беременными и рожают от первого эмбриона, остальные эмбрионы сохраняются в замороженном состоянии методом криоконсервации. Позднее эта женщина может не захотеть беременеть, а эмбрионы сохраняются. Возникает вопрос: «Что нужно делать с замороженными эмбрионами в таких случаях?». Поэтому, для предотвращения таких случаев, перед началом ЭКО пациенты и клиника заключают специальный договор. В нем конкретно указываются срок хранения лишних эмбрионов, условия хранения и то, что нужно делать по истечении срока хранения (например, уничтожить или продлить срок хранения).
— Кому принадлежат права на эмбрионы в случае развода супругов? ы
— Да, иногда в жизни случаются неожиданные случаи. Бывает, что один из супругов умирает, или супруги разводятся. В таких случаях судьба замороженных эмбрионов — сложный и тонкий вопрос. Все такие обстоятельства конкретно прописываются в договоре, который заключается перед программой ЭКО. В нем дается конкретный ответ на вопрос, кто будет решать судьбу эмбрионов в случае, если один из супругов умрет или супруги разведутся. Например, в случае развода женщина не может самостоятельно подсадить себе эмбрион. Потому что по закону нужно нотариально заверенное разрешение бывшего супруга. Если он даст разрешение, эмбрион отправляется на уничтожение. Если между сторонами возникнет спор, вопрос решается в судебном порядке.
— Правильно ли в Казахстане сформировано законодательство и этические границы в вопросе суррогатного материнства? Какие риски имеются в разрешении на коммерческое суррогатное материнство.
— Суррогатное материнство у нас полностью законодательно урегулировано. И все же, в некоторых случаях между парой-заказчиком и суррогатной матерью заключается договор. Это делается прямо между ними или с помощью специального агентства. Все правовые и финансовые условия стороны решают с участием нотариуса и юристов. Поэтому медицинские работники отвечают только за медицинские и биологические стороны этого процесса. Мы переходим к медицинскому этапу только после того, как между супругами и суррогатной матерью будет заключен договор и все правовые процедуры будут завершены.
В договоре все конкретно прописывается — все обязанности и права сторон, размер и порядок оплаты, ответственность в случае возникновения непредвиденных медицинских трудностей. Во многих случаях это делается на коммерческой основе. С этической точки зрения, быть суррогатной матерью — личный выбор каждого человека. Обычно женщины идут на такой шаг по необходимости, для разрешения определенных финансовой или жизненной ситуации. Поэтому я не могу ни осуждать, ни оправдывать это действие. Это лично решение каждой женщины.
— В обществе до сих пор сохраняется стигма или ошибочное представление о детях, рожденных с помощью ЭКО. Что Вы можете сказать по этому поводу?
— В нашем обществе, к сожалению, имеются стигмы по многим вопросам. Общество склонно обсуждать чужую личную жизнь, превращая это в сплетни. По этой причине у нас люди привыкли жить с понятием «что скажут люди, это стыдно». Такое отношение заметно и в отношении бесплодия, а также ЭКО. Большинство людей боятся, скрывают, потому что кто-то может высказаться обидно. Есть люди, которые опасаются сглаза в отношении ребенка. Такая в нашем обществе сложилась психология.
В цивилизованных странах, например, ни от кого не скрывают ЭКО или взятие детей на воспитание, это даже считается обычным делом. А у нас до сих пор во многих случаях стесняются об это говорить открыто, боятся общественного мнения. Тем не менее, в последние годы отношение у молодежи меняется. Если раньше это встречалось редко, то теперь стало восприниматься привычно деторождение с помощью ЭКО. Многие родители выражают нам благодарность, фотографируются с детьми, даже приглашают на детские праздники, делятся своей радостью. Это очень важное изменение. Потому что такие открытые примеры дают надежду другим. Многие бездетные супружеские пары, видя это, находят для себя психологическую поддержку. На мой взгляд, самое большое достижение именно этих медицинских технологий в том, что они не только дарят людям детей, но надежду и веру.
— Мы начали разговор с технологии, давайте еще раз вернемся к этому. В мире обсуждаются новые направления, такие как генная инженерия, искусственная матка. В тренде ли Казахстан?
— Генная инженерия — это все еще развивающееся новое направление в науке. Поэтому и здесь существуют разные мнения. В каждой стране кто-то поддерживает, кто-то выступает против. На сегодняшний день не во всех странах одинаково разрешены такие исследования и эксперименты, только в некоторых государствах есть возможность проводить эксперименты с ограничениями. И все же, на мой взгляд, в будущем по этому направлению будут большие изменения.
В науке сейчас изучаются возможности создания искусственных материнских и отцовских половых клеток. Есть даже идея создания искусственной матки. Это еще на уровне эксперимента, но в следующие 20-30 лет здесь мы можем достичь реальных результатов. Ведь 20-30 лет назад не было ни интернета, ни смартфонов, а теперь это стало неотъемлемой частью нашей жизни. Также ускоренно развиваются и медицина, и биотехнологии. Например, если раньше считалось невозможным излечение от онкологических заболеваний, то теперь большинство их лечатся на ранней стадии. Наука продвигается вперед безостановочно. В то же время, люди не должны надеяться только на науку. Неправильно откладывать рождение детей, или ждать, когда появятся деньги. Жениться в свой срок, родить детей в срок — это закон природы. Если будущие родители заранее пройдут медицинское и генетическое обследование, узнают, к каким заболеваниям они предрасположены, это значительно повысит вероятность рождения здоровых детей.
