Жестокий век. Что писал о репрессиях Kazinform в советское время
31 мая – День памяти жертв политических репрессий и голода. Архивы агентства Kazinform и других СМИ Казахстана позволяют увидеть, как уже в советское время стали раскрывать мрачные страницы истории, а тема из табуированной становилась достоянием общественности.
О духовном возрождении и белых пятнах истории
Репрессии – это не только о тех, кто был казнен сталинским режимом, или умер с голоду в результате продразверсток и коллективизации. Это про тотальный контроль, несвободу, про отсутствие права знать свой язык, свое прошлое, сохранять свою культуру.
Если судить по казахстанским СМИ, лишь в конце 80-х годов прошлого века появилась относительная свобода, позволившая затрагивать болезненные темы.
В декабре 1988 года в печати было опубликовано заключение комиссии ЦК Компартии Казахстана по изучению творческого наследия видных деятелей науки и культуры. В 1988-1990 годах печатные СМИ затрагивали темы переломных периодов истории. Перечислим лишь некоторые заголовки статей: «Тридцать седьмой...», «С позиции правды: о сложных вопросах коллективизации Казахстана», «Карлаг», «Новые тайны Гулага», «Реабилитирован посмертно» (О Жанайдаре Садвакасове), «Его духовное наследство» (О Жусипбеке Аймауытове). Появились очерки о Магжане Жумабаеве, Ахмете Байтурсынулы и других представителях казахской интеллигенции начала XX века, чьи имена ранее замалчивались в печати.
В эти годы по всей стране начался очистительный процесс реабилитации жертв сталинских репрессий и появилось представление об истинных масштабах трагедии.
В материале агентства «К передовым рубежам науки» от 27 ноября 1998 года отмечалось, что деятельность ученых пока не соответствует запросам перестройки.
- Они должны ответить на всплески всеобщего интереса к далекому и недалекому прошлому. Любое белое пятно в истории, любая попытка приукрасить пройденный путь в конечном итоге оборачивается против социализма. К сожалению, голоса историков в бурном море публицистики, литературы, кинодокументалистики звучат робко, тогда как в объективном научном анализе нуждаются многие переломные этапы истории, - говорилось в сообщении.
О дружбе людской и неприглядном советском фасаде
Анализ прессы того времени показывает, что советская власть, не имея возможности побороть начавшиеся процессы демократизации, решила их возглавить. Выполняя постановление ЦК КПСС, Указ Верховного Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов», началась реабилитация пострадавших от сталинского террора. К работе по реабилитации подключились Прокуратура, Комитет государственной безопасности и Верховный суд КазССР.
Сообщалось, что менее чем за год пересмотрено более 15 тыс. уголовных дел того периода, рассмотренных как судами, так и несудебными органами, бывшими «тройками», «особыми совещаниями», коллегиями ОГПУ. По этим делам полностью реабилитировано более 21 тыс. человек и в основном за отсутствием в их действиях состава преступления. За это же время было разыскано около 600 репрессированных и их родственников, которым направлены справки о реабилитации, даны соответствующие разъяснения правового характера, возвращены сохранившиеся фотографии, личные документы.
В 1990 году журналисты агентства активно писали на эту тему. В материале «На одной улице» (4 января) вышел материал, посвященный судьбе курдов, появившихся в Казахстане после того, как в ноябре недоброй памяти 1937 года по живому телу этого малочисленного народа прошлась шершавая рука «отца народов». В статье приводятся воспоминания старейшины Надира Надирова из села Боралдай. Рассказывается о буре сталинских репрессий в одночасье смахнувших целый народ с земли предков в горах Кавказа.
«Все помнит старый Надир, а больше всего - доброту людскую», - пишет журналист. «Утвердиться в этом, сохранить любовь к жизни помогли ему такие же простые, как и он, люди, с которыми свела его судьба на юге Казахстана... Семью изгнанного курда приютила и разделила с ней тепло очага только поднимавшаяся на ноги казахская семья Мельдебека Каримбаева».
Эта заметка и о репрессиях, и в то же время об эмпатии, способности сопереживать и взаимовыручке. Ее герои - Мельдебек вернувшийся с войны с наградами, но без ноги. Сам Надир за нелегкий чабанский труд получивший орден Трудового Красного Знамени. О его жене, ставшей матерью-героиней, подарившей Надиру десятерых детей.
Эти публикации помогали обществу проснуться, но и не очерстветь душой, увидеть весь трагизм произошедшего, но и ценить людскую дружбу, которая помогала выстоять в перипетиях жестокого века. Менялась даже советская власть. Информационное агентство в 1990 году в заметке под названием «Курултай мусульман Казахстана» рассказывало о меняющемся отношении советской власти к вопросам свободы совести.
«12 января в Алма-Ате впервые состоялся курултай – съезд мусульман Казахстана. Собрались более 250 делегатов, также гости из других республик».
В информации сообщалось, что в прошлом году в республике зарегистрированы 15 новых мечетей и возвращаются бывшие их здания. Общее число мечетей достигло 63. Для справки: на сегодняшний день в нашей стране насчитывается около 3 тыс. мечетей.
«Рожденные перестройкой процессы демократизации открыли новые возможности для верующих. Еще одно подтверждение тому – состоявшиеся повсеместно приемы служителей культа в партийных и советских органах. Есть верующие в местных органах власти и выдвинутые в Верховный Совет Казахской ССР», - фиксировало агентство зигзаги истории и сообщало о том, что на курултае рассмотрен вопрос о создании духовного управления мусульман республики.
О развитии государственного языка и покаянии палачей
Не менее активные дебаты шли в обществе и вокруг Закона «О языках», принятого в 1989 году и вступившего в силу в июле 1990-го (планировалось, что отдельные его статьи должны были вступить в силу в течение 5–10 лет). Он замечателен тем, что объявил казахский язык государственным.
В феврале 1990 года писатель, переводчик, публицист Герольд Бельгер поднимая этот вопрос писал следующее: «У казахов за последние 30 лет закрылось – так уверяет печать – 700 национальных школ. Учащихся в казахских школах с каждым годом все меньше, и делаются отчаянные усилия по их увеличению». И выражал удовлетворение, что вопрос со статусом казахского языка решен на законодательном уровне.
23 марта того же года агентством была подготовлена информация с заседания Президиума Верховного Совета, на котором был рассмотрен вопрос о подготовке к введению в действие Закона «О языках в Казахской ССР». В заметке отмечалось, что значительно возросло число детских дошкольных учреждений и общеобразовательных школ с казахским языком обучения... Введено изучение казахского языка в профтехучилищах, средних и высших учебных заведениях. Осуществлен ряд мер по развитию делопроизводства на казахском языке...
В то же время говорилось о том, что для гармоничного развития казахского языка как государственного еще не созданы условия.
«Нет настойчивости в решении вопросов материально-технического обеспечения введения в действие Закона о языках, синхронного перевода в залах заседаний местных советов и общественных организаций, подготовки для этого специалистов», - информировало агентство.
В результате было поручено было принять исчерпывающие меры по подготовке к введению на территории республики с 1 июля 1990 года казахского языка как государственного...
Наряду с темами о возрождении языка и духовной культуры казахского народа, все чаще в прессе появились статьи разоблачительного характера о бесчеловечной сути репрессий.
В материале «Балхашское дело» по репрессированным троцкистам рассказывалось, что следователи брали из газет описанные в заметках рабкоров недостатки, прибавляли к этим недостаткам слово «вредительство», вкладывали это в уста арестованных, заносили в протокол, и те подписывали себе приговор.
Все протоколы допросов были похожи как две капли воды. Многие признавались, что их инструктировали «вредить умно, чтобы не оставлять следов». Это уже следователи подстраховывались. Ведь никаких доказательств нет. А почему? Потому что вредят умно, без следов.
«Это была гигантская, шизофреническая, эскалация лжи. Люди вели себя как железные опилки в магнитном поле. Ничего нет, ничего не видно, а все опилки поворачиваются в одну сторону. Силовые линии ничем не ограниченной власти управляли умами и душами людей», - писал В.Николаев, собкор «Казахстанской правды» в Жезказгане.
Еще один запоминающийся материал вышел в «Казахстанской правде» 8 июня 1991 года. Статья «Прости, господи, люди твоя» была посвящена одному из палачей НКВД. Дряхлый, смертельно больной старик, пришел в редакцию, чтобы облегчить душу на пороге в вечность.
– Бурнашов я, Ипполит Илларионович, – представился гость, - Добрался до вас, чтобы перед миром покаяться. За тяжелый грех, который, было такое время, на свою душу принял. Он поведал о том, как в 1937 году подвел человека под расстрельную статью, обвинив обычного сельского слесаря Валькова Ивана Васильевича в шпионаже на Японию.
Для чего он это сделал? Начальство обвиняло в том, что он притупил революционную бдительность, поскольку не было за ним арестованных. Вот и стал набирать осведомителей из числа тех, о ком тюрьма «плакала». Они строчили доносы.
– Не мог же в самом деле старик, которому в год ареста 65 лет минуло, трепать языком, что в случае войны с Японией он выступит с оружием в руках на ее стороне. Все это записал агент с моих слов, чтобы усилить вину намечавшегося к аресту человека, - признался НКВДшник.
По его словам, аресты, которые совершались в тридцатые и последующие годы, чаще всего касались интеллектуалов или людей, пользующихся особым уважением у сельчан или горожан. Это считалось на языке НКВД «важную птицу поймать».
- Вот и охотились за такими «птичками», негласно соревнуясь, кому достанется та, что наибольший вес в обществе имеет, - отметил Бурнашов.
Рассказал он и о других людях, отправленных за решетку по наветам. И от этих рассказов брала оторопь.
Преступления тоталитаризма оставили глубокий след в самосознании нашего народа. Сегодня достаточно подробно изучены мрачные страницы нашей истории. Проведена и продолжает проводится большая работа по восстановлению справедливости в отношении всех невинно пострадавших. СМИ внесли большой вклад в освещение этих процессов. Наш долг - помнить об уроках прошлого и не допустить их повторения.
