Второй шанс: что происходит с людьми после освобождения из тюрьмы
На телеканале Jibek Joly в программе «Правда в деталях» традиционно рассказывают о преступлениях, их фигурантах и судебных процессах. Но за пределами приговоров начинается другая, менее заметная часть истории - жизнь человека после освобождения, передает корреспондент агентства Kazinform.
Что такое пробационный контроль?
Сегодня в учреждениях уголовно-исполнительной системы Казахстана содержится более 30 тыс. человек. Еще 25,5 тыс. состоят на учете в службах пробации.
- Слово «пробация» имеет латинские корни и означает «испытание». Это комплекс мер контрольного и социально-правового характера, направленных на профилактику повторной преступности и обеспечение ресоциализации осужденных, - рассказал начальник Управления надзора за законностью пробации ГП РК Олег Морозов.
Иными словами, пробация - это система контроля и поддержки для людей, совершивших преступления, с целью помочь им встать на путь исправления и не допустить повторения ошибок.
Существует несколько видов пробации - как для заключенных, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, так и для тех, кто находится на свободе.
- Вообще у нас четыре вида пробации: досудебная, пенитенциарная (то есть в местах лишения свободы), постпенитенциарная и приговорная. Последняя применяется, когда назначается наказание, не связанное с лишением свободы, например ограничение свободы или условное осуждение, - рассказывает Олег Морозов.
Коротко о пенитенциарной пробации. Когда осужденный только попадает в исправительное учреждение, сотрудники уголовно-исполнительной системы проводят с ним первичную работу, выясняют его потребности, уровень образования, профессию и разрабатывают индивидуальный план коррекции поведения.
В период отбывания наказания заключенным предлагают учиться, получать новые специальности, проходить программы реабилитации. Примерно за год до освобождения начинается усиленный этап подготовки к возвращению в общество. С осужденным работают по программе адаптации и ресоциализации, чтобы после выхода на свободу он быстрее смог встать на ноги и избежать повторных ошибок.
В случае, если человек выходит из мест лишения свободы по решению об условно-досрочном освобождении, на воле он продолжает находиться под наблюдением органов пробационного контроля. Это делается в том числе для того, чтобы убедиться, что человек действительно встал на путь исправления и соблюдает установленные правила.
- Он встает на учет в службу пробации, и на него возлагаются определенные ограничения: нельзя посещать увеселительные заведения, употреблять спиртные напитки, без уведомления покидать населенный пункт, в котором прописан. Служба пробации имеет право проверять его по месту жительства, оценивать жизненные условия, контролировать соблюдение ограничений, включая отказ от алкоголя, а также принимать другие меры, – отметил спикер.
Однако, несмотря на окажущуюся строгость правил и четкий регламент, в функции пробационной системы входит не только контроль, но и помощь бывшим заключенным, а также людям, отбывающим условное наказание. Закон о пробации был принят в Казахстане в 2016 году, а вскоре после этого разработана программа ресоциализации лиц, совершивших преступления, которая сегодня является важной частью пробационной системы. Основу программы ресоциализации составляет социально-правовая помощь. Бывшим заключенным помогают восстановить документы, разобраться в юридических вопросах и наладить отношения с семьей. Важная часть программы – обучение и трудоустройство. Освобождающимся предлагают завершить образование, пройти профессиональные курсы или переквалификацию. Одним из учреждений, оказывающих комплексную помощь бывшим заключенным, является Центр поддержки Института семьи «Жаңұя» Акимата города Астаны.
– Если человек за 20 лет был судим пять раз, то, возможно, все могло бы сложиться иначе, если бы после первой судимости ему своевременно помогли с социализацией. Часто заключенные признаются: каждый раз, выходя на свободу, не могли устроиться на работу, приходилось выживать - воровать, обманывать. Так попадаются во второй, третий и далее, – рассказала руководитель отдела социального сопровождения семьи центра «Жаңұя» Асем Манабаева.
Тем, кто выходит на свободу без жилья и поддержки, доступны центры адаптации. Здесь можно получить временный ночлег, питание и помощь специалистов. Задача государства в этот момент – вовремя среагировать.
– Есть центры адаптации и социализации, где им предоставляется временное жилье, прописка. Их ставят на учет в качестве безработного. Соответственно, они получают право на пособие по безработице. Потом обеспечиваются работой, стабильным заработком. Это уже убирает основные предпосылки к совершению преступлений. Практика показывает, что больше совершают преступления как раз те, кто не занят, не имеет работы, – заявил Олег Морозов.
Существенную роль играет и медицинская поддержка от первичного осмотра до получения необходимого лечения. Параллельно сотрудники пробации направляют людей на психологические консультации и программы реабилитации.
– К нам почти каждый день приходят люди, состоящие на пробации. И первое, с чем они сталкиваются, – это стигма, ярлык, клеймо. Люди им не доверяют, боятся работать с ними, опасаются принимать на работу бывших осужденных и заключенных. Из-за этого они чувствуют беспомощность, потерянность, словно оказались в другом мире, в иной реальности. Для них это серьезный стресс, – добавила руководитель отдела по оказанию психологической помощи центра «Жаңұя» Нагима Бексултанова.
Несмотря на то, что государство предлагает немало механизмов помощи, направленных на то, чтобы бывшие заключенные могли вернуться к полноценной жизни, существует одна глобальная проблема. Нередко люди сами отказываются принимать протянутую руку. И связано это с тем, что, выйдя из мест лишения свободы, они теряют способность доверять этому миру.
– Самое тяжелое, когда они пишут заявления об отказе от нашей помощи, говорят, что ничего не хотят, замыкаются в своем мире. В таких случаях мы уже ничего не можем сделать, – отметила Асем Манабаева.
Но те, кто нашел в себе силы сделать первый шаг к новой жизни, быстро понимает, что можно быть полноценным гражданином общества.
Как ресоциализация меняет судьбы
Еще одной причиной возможных рецидивов, по словам психолога, является отсутствие самодисциплины у бывших заключенных. Ведь за годы, проведенные в тюрьмах и колониях, они отвыкают от принятия самостоятельных решений, полностью подчиняясь установленному расписанию и правилам системы.
– Они не знают, как самоорганизоваться на воле в новых условиях. Не понимают, как себя вести, что делать, не проявляют самостоятельности и не могут выстроить свою жизнь. Из-за этого возникает риск рецидива. Отсутствие опоры и поддержки, недоверие со стороны людей, а иногда и неверие в себя приводят к тому, что у них появляется желание вернуться назад, – подчеркнула Нагима Бексултанова.
Одна из основных функций пробационной службы – надзор за осужденными, отбывающими условный срок, либо освободившимися из мест лишения свободы по УДО. Если в течение этого периода человек совершает новое преступление, либо нарушает установленные правила и уклоняется от обязанностей, возложенных судом, это фиксируется пробационным контролем, и приговор может быть пересмотрен в сторону ужесточения.
30-летний Жасулан – хороший муж, отец четверых детей и владелец небольшого бизнеса. Но это сегодня. Для того, чтобы научиться ценить простые вещи, ему пришлось пройти непростой путь. История Жасулана уникальна еще и тем, что за пять лет мужчина оказывался на контроле службы пробации дважды, причем за одно и то же преступление.
– Мы взяли лошадь не для продажи или чего-то подобного. Нас было трое, мы покатались и съездили в другую деревню. После этого просто отпустили е. Да, обратно не вернули - просто отпустили, и все, – рассказал участник программы ресоциализации Жаслуан.
Хулиганская выходка, которая на тот момент показалась Жасулану и его друзьям всего лишь мелкой шалостью, была оценена судом в пять лет лишения свободы условно. Однако и это не было воспринято нашим героям с надлежащей серьезностью.
– Я думал, что съезжу ненадолго - туда и обратно, вернусь домой. Но оказалось, что именно в эти два часа пришла проверка. Меня не нашли. Когда я вернулся, супруга сказала, что приходили, спрашивали, а она ответила, что я уехал. На следующий день меня уже официально вызвали для объяснений, где я был. Подобные нарушения случались, - рассказывает Жасулан.
В результате за регулярные нарушения правил пробационного периода его приговор был пересмотрен, и в марте 2023 года суд ужесточил наказание, поменяв условное лишение свободы на реальный срок в колонии средней безопасности.
– Когда мне заменили наказание на реальный срок, я начал многое понимать и осознавать: где был неправ, что делал неправильно. Зачем было допускать эти ошибки, если можно было спокойно жить, – заявил Жасулан.
Находясь в заключении, он наконец осознал ценность свободы и принял важное решение взять ответственность за свою жизнь. За примерное поведение в конце 2024 года неотбытая часть наказания Жасулана была заменена на ограничение свободы, и уже в начале 25-го он освободился из колонии по УДО, получив возможность вернуться к семье и воспользоваться вторым шансом, предоставленным государством.
Чтобы не создавать иллюзии волшебной сказки, скажем честно, условия для нового старта были не самыми радужными. За плечами реальный срок, работы нет, а большая семья ютится в крохотной сырой однушке. Однако Жасулан и не думал сдаваться. Мужчина прошел обучение по государственной программе «Енбек» и получил новую специальность, а после подал заявку на открытие малого бизнеса, защитил бизнес-план и получил безвозмездный грант. На эти деньги он открыл собственное СТО. Также служба пробаций помогла и с решением квартирного вопроса. Дело в том, что дом Жасулана сгорел в 2022 году. По закону семья могла рассчитывать на льготную аренду жилья из Государственного жилищного фонда. Однако добиться даже этого было крайне непросто.
– Я сказал, что мне тяжело жить в однокомнатной квартире, объяснил ситуацию. Они ответили, что помогут. На следующий день мне уже позвонили - все происходило официально, в присутствии службы пробации. Мне вручили ключи от трехкомнатной квартиры. Я очень благодарен, что нас не оставили без внимания, что откликнулись, – добавил Жасулан.
По словам прокурора Айыртаусского района Северо-Казахстанской области, Медета Кафизова, случаи успешной ресоциализации являются благом не только для самого человека, вставшего на путь исправления, но и для множества других бывших заключенных как стимул и пример для подражания.
– Я лично, как прокурор района, организую встречи со всеми лицами, состоящими на учете в службе пробации. Ежемесячно мы проводим собрания. Всех заранее оповещают, они приезжают. Мы полностью фиксируем встречу на видео, разговариваем, объясняем. В качестве положительного примера один человек поднимается на трибуну и рассказывает о своих успехах. Таких людей мы поддерживаем, их поддерживает и суд. Представляем ходатайства об освобождении, и остальные, присутствующие на открытом судебном заседании, видят эти примеры и стремятся повторить этот путь, – рассказал Медет Кафизов.
История успеха всегда радует душу. Однако нередко попытки начать с нуля заканчиваются провалом. Если человек решает бороться с жизненными трудностями в одиночку, рассчитывая только на собственные силы, справиться бывает непросто.
Как рецидив становится образом жизни
К сожалению, зачастую люди не выдерживают обрушившегося на них шквала проблем реальной жизни и предпочитают вернуться на уже проторенную, такую простую и понятную, но кривую дорожку, которая в большинстве случаев приводит обратно в тюрьму. Наш следующий герой десятилетиями не мог выйти из подобного порочного круга.
Мамвелу 50 лет, и почти треть из них он провел в местах лишения свободы, в общей сложности отсидев 5 сроков. Будучи потомственным сапожником, Мамвел уже в 90-х имел собственный бизнес в виде нескольких обувных цехов в регионе. Однако успешность в делах и деньги не спасли молодого человека от тюрьмы. Ведь на дворе было непростое время, а во главу угла ставились вседозволенность и уличные порядки.
- В те годы среди старших ребят слово «наркоман» звучало почти как знак моды. Казалось, что принадлежность к такому кругу дарила уважение и особый вес. Точно так же относились и к тем, кто уже успел пройти через тюрьму: их воспринимали с почтением, будто они обладали особым опытом и силой. Мы были еще совсем молодыми, и естественно тянулись к этим авторитетам, стремясь казаться взрослее и значимее. Так я впервые попробовал наркотики. Первый срок, который мне пришлось отбывать, был связан именно с этим - тогда подобные дела проходили по 214‑й статье, – рассказал участник ресоциализации Мамвел.
Его осудили на 3 года. Однако мужчина не воспринял это как трагедию. Напротив, в нем играло любопытство и уверенность, что после отсидки он обретет новый, более уважаемый статус в своем окружении.
– Меня даже тянуло поехать туда из любопытства, наверное. Слышал от старших, что там все проходит весело, по‑своему нормально. Те, кто уже отсидел, делились историями, и их рассказы будоражили воображение. Мне казалось, что это похоже на подготовку к поездке в пионерский лагерь, как в детстве, с предвкушением чего‑то нового и необычного. Именно так все воспринималось тогда, – добавил Мамвел.
К сожалению, именно так и работает психика многих бывших заключенных, которые сталкиваются с трудностями адаптации после освобождения. Выйдя на свободу в 1999 году, уже через несколько дней почувствовал желание вернуться обратно. Это объяснялось тем, что за решеткой оставались люди, которых знаешь, друзья, знакомые из родного города. Тюрьма казалась ему более понятным и предсказуемым местом, чем свобода.
С течением времени связь с внешним миром и вовсе ослабла. При следующем выходе на свободу он узнал о смерти матери. Каждый раз, возвращаясь к пустому дому, Мамвел все меньше чувствовал привязанность к жизни на воле.
Годы проходили: короткие периоды свободы сменялись очередными сроками. За это время мужчина успел жениться, стать отцом и развестись. Романтические представления о тюремной жизни исчезли, но вырваться из круга рецидивов он не мог. Дополнительным испытанием стала алкогольная зависимость, с которой он не справлялся самостоятельно. Каждый день начинался с поиска спиртного, и остановиться он был не в состоянии. В какой-то момент заключение стало для него единственным способом прервать этот цикл.
Очередное попадание в колонию стало переломным. Там он познакомился с женщиной-заключенной, которая поддержала его и мотивировала пересмотреть взгляды на жизнь. С июня 2025 года он состоит на учете службы пробации и проходит программу ресоциализации. Поскольку профессия сапожника в его населенном пункте оказалась невостребованной, Мамвел прошел обучение на столяра и устроился работать в цех по производству модульных деревянных домов и бань. Работодатели отмечают, что он быстро освоился, проявил дисциплину и стойкость, сумел влиться в коллектив.
Параллельно Мамвел зарегистрировал брак со своей возлюбленной, которая пока остается в колонии. Мужчина планирует открыть сапожный цех в Кокшетау. По его словам, там востребованность услуг выше, а потенциальный заработок значительно больше. У него уже есть возможность реализовать этот проект при поддержке местных предпринимателей.
Пробация стала для него тем самым переходным мостом между тюрьмой и свободой. Благодаря работе специалистов и собственным усилиям ему удалось выйти из замкнутого круга и постепенно вернуться к нормальной жизни.
По данным программы ресоциализации, количество повторных преступлений снизилось на 16,5%, причем половина из предотвращенных рецидивов относится к тяжким и особо тяжким категориям.
История этих людей показывает: начать жизнь заново можно в любом возрасте и при любых обстоятельствах. Право на второй шанс есть у каждого - нужно только сделать первый шаг и принять помощь.
