Ильгар Велизаде: Казахстан и Китай связывают образцовые отношения
Председатель КНР Си Цзиньпин находится в Астане для участия во втором саммите «Китай - Центральная Азия». По мнению руководителя клуба политологов «Южный Кавказ» Ильгара Велизаде, это важный дипломатический шаг, имеющий большое значение для формирования нового плана развития отношений между Китаем и пятью странами ЦА в вопросах поддержания региональной стабильности и достижения высококачественного развития, передает агентство Kazinform.
— В чем особенность нынешнего саммита «Центральная Азия — Китай», почему он, по вашему мнению, привлекает внимание всего международного сообщества?
— Прежде всего, нужно сказать, что в сложившихся условиях, когда продолжается война в Украине, когда набирает обороты война на Ближнем Востоке, любые действия, шаги или же заявления со стороны лидеров сверхдержав, естественно, привлекают внимание, а здесь целый визит еще и в формате «Центральная Азии — Китай».
Конечно, визит Си Цзиньпина в регион является в этом смысле знаковым. Шаги, которые сегодня предпринимают стороны по созданию общей экономической, политической экосферы и даже, скажем так, экосферы в отрасли безопасности, естественно, привлекают внимание.
Сегодня для Китая, как и для стран Центральной Азии, важно обеспечить устойчивость, прогнозируемость внешней политики с опорой на реализацию собственных интересов. Для Китая страны Центральной Азии являются таким регионом, взаимоотношения с которым позволяет выстраивать прогнозируемые и взаимовыгодные отношения в условиях, когда система международных отношений трещит по швам, а сфера международной безопасности фактически остается только на бумаге. Здесь взаимодействие между странами Центральной Азии и Китаем приобретает особое значение. В центре Евразии это уникальный симбиоз стран, наций, политических систем, которые, опираясь на общую систему безопасности, выстраивают отношения на длительную перспективу.
Правила игры, которые формируются в этом регионе, оказывают очень серьезное влияние на процессы не только в Центральной Евразии, но и на международные отношения, поэтому этот визит привлекает внимание к событию и к его итогам.
— Президент Касым-Жомарт Токаев назвал своего китайского коллегу «великим государственным деятелем». Как вы считаете, как это определение отражает роль председателя КНР в глобальной политике и в развитии китайско-казахстанских отношений?
— Характеристика Си Цзиньпина в качестве «великого государственного деятеля» является данью уважения к его заслугам, в том числе в плане двусторонних отношений между Китаем и Казахстаном и в целом между Центральной Азией и Китаем.
Дело в том, что именно в бытность Си Цзиньпина стали реализовываться масштабные экономические проекты, усиливаться присутствие Китая в регионе Центральной Азии, что, безусловно, послужило импульсом для развития регионов.
Достаточно отметить, что инициатива «Один пояс, один путь» была выдвинута Си Цзиньпином, и она сегодня является основой Срединного коридора, в рамках которого страны Центральной Азии, не имеющие выхода к Мировому океану, получают возможность развивать свои логистические схемы и упрочивать свое положение на региональной, международной арене, развивают торгово-экономические отношения с другими странами и регионами. Срединный коридор сегодня является центральным звеном в отношениях между странами Центральной Азии не только с Китаем, но и с Европейским Союзом, со странами Запада, Ближнего Востока. Поэтому инициация со стороны Си Цзиньпина является важным шагом, в том числе в деле развития потенциала стран Центральной Азии.
С другой стороны, Си Цзиньпин — человек, который выдвинул целый ряд международных инициатив, которые направлены на упрочение мира, стабильность, безопасность и основаны на положениях устава Организации Объединенных Наций, признающего территориальную целостность, суверенитет, принцип невмешательства во внутренние дела других стран. Он продвигает эти ценности на международной арене и в отношениях со странами Центральной Азии, поэтому и снискал такой большой авторитет.
Мы видим, что в целом ряде случаев многие государства, пусть и на словах декларируют эти ценности и принципы, но на самом деле их не соблюдают: вмешиваются во внутренние дела других стран, пытаются диктовать им условия. У Китая этого нет. Си Цзиньпин как политический деятель всегда выступал против такой практики. И это тоже является предметом особого уважения к нему и со стороны лидеров Центральной Азии и, в частности, в свете развития казахстанско-китайских отношений.
Китай при Си Цзиньпине заключил много стратегических соглашений со странами региона, в частности, и с Казахстаном. И всякий раз он лично подчеркивал, что территориальная целостность, суверенитет, неприкосновенность границ Казахстана является «красной линией» для Китая. Он всегда будет поддерживать единство Казахстана в его границах и даже в какой-то степени выступает гарантом безопасности этой страны. Это очень важный месседж, который определяет сегодня отношение Казахстана к Китаю и к его лидеру.
Сегодня система международных отношений, политико-правовые и международные документы, как мы видим, в ряде случаев потеряли свою эффективность, не работают как следует. В этой связи действия, заявление Китая по поддержке территориальной целостности и суверенитета Казахстана имеет принципиальное значение. Китай — одна из крупнейших сверхдержав, член Совета Безопасности ООН, и его заявление, особенно в отношении Казахстана, дорогого стоит. Это заявления, которые могут обрести форму конкретных практических действий в случае угрозы безопасности Казахстана. Это знают многие страны, и это выступает в какой-то степени сдерживающим фактором для реализации возможных агрессивных планов в отношении Казахстана.
— Как Казахстан использует и может использовать для собственного развития в будущем сотрудничество с Китаем — лидером в технологиях, цифровизации, ИИ?
— Китай формирует в регионе эту самую инфраструктуру, экосферу для сотрудничества со странами Центральной Азии. Но это дорога с двухсторонним движением, и, естественно, сами государства Центральной Азии также принимают участие в формировании этой политической и экономической среды. Конечно, для Казахстана важно быть не только реципиентом, но и в какой-то степени донором для этого процесса. Имеется в виду то, что Казахстан сам достаточно активно развивает IT-технологии и старается не только у себя, но и за пределами своих стран их продвигать. Платформы, которые создает Китай, могут создать условия для совместной работы. Наработки, которые есть у Китая и у Казахстана, могут быть запущены в широкое применение именно посредством активного взаимодействия на основании достигнутых соглашений.
В свое время Китай очень активно, старательно учился у стран с передовыми технологиями созданию искусственного интеллекта или, скажем, IT-технологиям. То же самое делает Казахстан на своем уровне. И сегодня пришло время, когда собственные наработки Казахстана и Китая достаточно серьезно конкурируют с аналогичными образцами за пределами этих стран. Поэтому двустороннее сотрудничество в IT-сфере, в сфере искусственного интеллекта очень выгодно, оно позволяет усиливать конкурентное преимущество как Казахстана, так и Китая, обеспечивая непрерывный процесс совершенствования этих технологий уже на своей базе.
— «Китай никогда не ставит политических условий», — сказал президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев в ходе переговоров с Си Цзиньпином. Как вы оцениваете значение этих слов и влияние этого подхода на развитие двусторонних отношений Казахстана и Китая?
— Казахстан и Китай связывают, с одной стороны, история и прагматика, с другой стороны — схожие подходы к строительству международных отношений. Надо сказать, что принцип невмешательства во внутренние дела друг друга является краеугольным принципом, определяющим характер отношений между Астаной и Пекином.
С точки зрения реальной политики и процессов, которые происходят в мире (деструктивных процессов, сопряженных с нарушением принципа территориальной целостности, принципа невмешательства во внутренние дела государств), принципиально уважительное отношение двух стран друг к другу, проводимая ими политика, взаимоотношения являются образцом для очень многих государств. Иногда мы видим, что отдельные страны для того, чтобы реализовать масштабные проекты сотрудничества, пытаются под этим, что называется, «соусом» влезть во внутренние дела других стран — диктовать условия, как они должны развиваться, какие политические требования должны быть выполнены для того, чтобы обусловить это сотрудничество. Это делается не всегда в открытой, часто в завуалированной форме, но это присутствует. То есть в декларации, даже в каких-то принципах взаимодействия обычно стараются вставить статью или какой-то пункт, касающийся политических или экономических реформ, проводимых в тех или иных странах, есть попытка мониторить эти реформы и давать им оценки.
В отношениях между Казахстаном и Китаем этого нет. Ни Китай не вмешивается во внутренние дела Казахстана, ни Казахстан не вмешивается во внутренние дела Китая, поэтому и отношения — торгово-экономические, гуманитарные, политические — не сопряжены с той долей риска, которая присутствует или проглядывается в отношениях между странами Центральной Азии с другими нерегиональными игроками. Поэтому кажется, что это образцовые отношения, и характер, динамика торгово-экономических отношений, политических и гуманитарных контактов лишний раз это подтверждает.
