Какое было образование у казахских ханов
О том, как получали образование казахские ханы, корреспонденту агентства Kazinform рассказали историки.
Известный историк, доктор PhD Жаксылык Сабитов отмечает, что сведений о казахских ханах сохранилось немного, в том числе какое образование получали в эпоху средневековья вовсе мало изучено. О золотоордынских правителях известно чуть больше, в том числе, что они получали образование.
— Если говорить о том, получали ли представители ханской династии и элиты образование, то, безусловно, из истории мы знаем, что ханская семья и султаны — дети и внуки ханов — были образованными людьми. Многие султаны, дети и внуки ханов занимались поэзией, среди них были поэты и творческие люди, — говорит он.
Кроме того, в казахском ханстве существовали династии судей, беков, и дети из таких семей также получали хорошее образование.
— Ханы владели грамотой. Есть сведения о том, что Мухаммед Шейбани, который был внуком Абулхаир хана и двоюродным братом Касым хана, получал образование. Позднее он завоевал территорию современного Узбекистана. Как и другие представители знати, он владел несколькими языками, включая устный золотоордынский, и письменным чагатайским — тюркским средневековым языком, который можно сравнить с латынью того времени, общим для многих государств региона, — говорит Сабитов.
Его точку зрения поддерживает Адильбек Каратаев, младший научный сотрудник научно-исследовательского института изучения Улуса Джучи. По словам историка, казахское ханство является преемником Улуса Джучи, и к тому времени правящая элита и народ уже приняли ислам. Мусульманское традиционное образование было широко распространено среди элиты.
— Ханы Керей и Жанибек, как представители элиты, скорее всего, были грамотными. Конкретных свидетельств об этом нет, но из письменных источников известно, что Мухаммед Шейбани и его брат Махмуд султан владели арабским и персидским языками, писали на чагатайском. Они выросли в тех же условиях, что и Касым хан, были его ровесниками и родственниками, поэтому можно сказать, что у степной элиты того времени образование было нормой, — говорит Адильбек Каратаев.
Историк Вениамин Юдин объяснил это тем, что в ставках ханов всегда были мусульманские религиозные деятели — сейиды, ходжи, которые обучали детей правящих династий грамоте.
Также в «Раузат ар-ризван» — сочинении про святых мусульман и правителей Центральной Азии конца XVI века — говорится, что казахский правитель Тауекел хан, сын Шыгай хана, владел персидским и писал стихи (маснави). Там же указано, что Тауекел хан направлял к суфиям, ходжам и правителям шейбанидам письма. Но пока нашим историкам не удалось найти эти письма, добавил Адильбек Каратаев.
— Известна также переписка казахских правителей с представителями династии аштарханидов. К примеру, Имамкули хан направил гневное письмо казахскому Мурат султану на персидском, обвиняя его в переходе на сторону Джангир хана. Раз он написал письмо, то казахский правитель тоже был грамотен и мог его читать, — предполагает историк.
Особую ценность представляет труд Ирины Ерофеевой «Эпистолярное наследие казахской правящей элиты» в двух томах, в котором собраны письма от Тауке хана (правившего на рубеже XVII–XVIII веков) до писем сыновей Абылай хана — Уали и Губайдуллы ханов начала XIX века. Не всегда удается точно определить, писал ли правитель письмо собственноручно или нет, поскольку в ханских ставках работали писари. Казахские правители вели переписку не только на тюркском языке, но и на ойратском и маньчжурском. Так, в Китае сохранились письма Абылай хана на этих языках. Вероятно, их составили переводчики, но это свидетельствует о широком дипломатическом кругозоре казахской элиты. Каждое письмо заверялось личной печатью хана. У каждого из них была своя печать с надписью на арабской графике, например: «Я — Тауке хан». Историк Адильбек Каратаев полагает, что правители лично проверяли содержание писем, поскольку не могли полностью полагаться на писцов.
Обучение зарубежом
Историк Жаксылык Сабитов считает, что ханы и его дети получали образование при самой ставке хана. Там работали воспитатели, аталыки и другие наставники.
— Практики отправки детей за границу не было, потому что дети — это представители династии, ценный ресурс. В условиях постоянных войн рисковать их безопасностью и отсылать их за границу к потенциальным врагам, смысла не было. Поэтому воспитание всегда шло внутри этой династии, — говорит Сабитов.
Историк Адильбек Каратаев отмечает, что представители племенной знати могли отправлять своих сыновей — «мырзалар» — на обучение в города. В трудах некоторых исследователей упоминается, что Бухар жырау учился в Бухаре, а Айтеке би и Төле би — в Самарканде, Ташкенте и других городах Центральной Азии. О грамотности казахов в XIX веке известно больше: например, Машһур Жусип Копеев учился в Бухаре, а в XVIII–XIX веках татарские муллы по приглашению состоятельных казахов обучали детей письму. До этого учителями часто были среднеазиатские сарты или ходжи.
По словам Адильбека Каратаева, грамотность среди биев и батыров была довольно распространена. Так, в XVIII веке бии племени Кете вели переписку с Россией, несмотря на то что находились в подчинении у Абулхаир хана. Эти письма можно считать одними из первых зафиксированных документов племенной элиты того времени. Сохранились также письма Сырыма Датова, адресованные биям отдельных родов, в которых он поименно перечислял их, призывал откочевать от российских границ и поднять восстание.
Как передавал информацию кочевой народ
Что касается большинства жителей Казахского ханства, получение письменного образования было сложным из-за кочевого образа жизни.
— Письменность имела прикладное значение: ханам, султанам и биям она была нужна для ведения политических дел, дипломатии и переписки. Именно отсутствие такого спроса, на мой взгляд, и стало главной причиной того, что большинство казахов не были грамотными, — говорит Адильбек Каратаев.
Быть кочевником было непросто: нужно уметь ухаживать за скотом, выбирать лучшие кочевья, знать, где находятся источники воды, ориентироваться по степи и даже по звездам. Не менее важно было разбираться в родственных и племенных связях. Вся система жизни в степи строилась на родственно-племенной организации. При встрече с человеком первым делом выясняли его родословную — через нее определяли, кто перед тобой. От этого зависело решение межродовых споров и судебных дел, где учитывались старшинство и младшинство в роду, происхождение и статус. Генеология играла важную роль в социальной структуре, определяла иерархию и правила взаимоотношений между людьми. Эти знания были жизненно важны — человек, оторванный от своего рода, не смог бы выжить в степи. Кочевали всегда вместе, так можно было защититься от хищников, враждебных племен или внешних врагов. Человек вне племени был обречен. Все это подробно описано в трудах казахстанского историка Нурбулата Масанова, который глубоко исследовал данную тему.
— Эти знания передавались устно — от отца к сыну, от деда к внуку в рамках семьи. Для кочевника роль устного знания была гораздо выше письменных, это были сказки, семейные истории, важные навыки выживания в степи. Ему нужно было знать, как охотиться, пасти скот, предсказывать погоду, находить водоемы, определять родственные связи. Слово имело особую ценность, и устная традиция занимала центральное место в культуре, — говорит Адильбек Каратаев.
Письменность
Относительно письменности, историк добавляет, что задолго до образования Казахского ханства древние тюрки — предки казахов, имели свою развитую цивилизацию и письменность. Казахский народ сформировался в рамках Улуса Джучи. Однако с приходом ислама основным письмом стала арабская графика, на которой писали на чагатайском языке.
— Первым государством в регионе, принявшим ислам и вошедшим в исламскую цивилизацию со своей письменностью на арабской графике, стали карлуки-караханиды, правившие югом Казахстана еще до Чингисхана. Они по происхождению были тюрками. Когда территория караханидов вошла в территорию Улуса Чагатая, сына Чингисхана, карлукский язык стал называться чагатайским. Остальные тюрки, в том числе кипчаки и потомки Улуса Джучи, переняли эту версию тюркского литературного языка, — говорит Адильбек Каратаев.
Помимо писем до нас дошли и труды, фиксирующие родословные семей. Так, Аликен хан, правивший Туркестаном в XIX веке, поручил бухарскому писцу составить шежире, которое передавалось из поколения в поколение. Также известно, что Толе би оставил потомкам родословную, записанную арабской графикой, которая сейчас хранится в Национальном музее в Астане.
Значимым источником о грамотности народа являются надгробия (құлыптас) XVII–XX веков. Они содержат надписи с указанием имени, рода усопшего и того, кто установил памятник. Часть из них, вероятно, писали сами родственники умерших. Судя по количеству таких надгробий, письменная грамотность была достаточно высокой, ведь надписи должны были быть понятны потомкам. Поэтому, историк Адильбек Каратаев считает, что письменная грамотность была довольно распространена, особенно в XVIII–XIX веках, тогда как о более раннем времени сведений немного.
Напомним, ранее Kazinform писал, на каких языках говорили жители Казахского ханства.
Ранее был опубликован материал о торговле во времена Казахского ханства.
О том, чем занимается Институт изучения Улуса Джучи читайте здесь.