Московский самиздат рассказал о мистическом путешествии в Тургай (ФОТО. ВИДЕО)
Самиздат «Батенька, да вы трансформер», откуда «родом» московские путешественники, нацелен на подготовленную аудиторию - проглотить за чашкой кофе очередной репортаж о нетривиальном путешествии у читателя не получится. Вот и нынешний отчет об экспедиции в тургайские степи «В поисках Гибельных огней» - это не просто попытка разобраться в легендах местного населения о таинственных ночных миражах, из-за которых гибли в разное время и разные эпохи путешественники, геологи и просто сбившиеся с пути путники. Это попытка «достучаться» до человека, обнажая его страхи, заблуждения и мечты. Здесь нет взгляда заезжего сноба-москвича на дикую пустошь и «аульные нравы», и даже в сравнении Тургая с неприветливой пустынной планетой Татуин из фантастической саги «Звездные войны» вдруг обнаруживается такая мысль: Тургай - вне пространства и времени, это космос, непредсказуемый, порой опасный, холодный и жаркий, пустой и наполненный, откуда хочется бежать, но вновь возвращаться. Представляем вашему вниманию отрывки из отчета самиздатовцев о непростом путешествии в Тургай, которое, они сами, впрочем, назвали сверхъестественным. ...Ночная степь похожа на тревожное море. Тишина столь безбрежная, что превращается в музыку, слуховую галлюцинацию, бой волн. Пространство здесь ломается и играет со зрением дурную шутку - свет фар машины вдалеке кажется таким близким, будто лобового столкновения уже никак не избежать. Так плоско, что огни аулов видно за десятки километров. Трава мягкая, как песчаный берег, ветер гонит по ней волны. В ноздрях сухо, в глазах пыль, волосы дубеют, кожа превращается в высохшую пустынную землю, совсем как на дне пропавшего моря. Ветер загоняет под ногти пыль, крупицы древних цивилизаций, осколки кирпичей, из которых тысячи лет назад строили крепости, превратившиеся во всего лишь узор на земле, видный из космоса. (...) Земли казахского Тургая - это мистические места, в которых люди верят в вещи столь невообразимые, что они давно уже стали чем-то обыденным. Вся эта земля покрыта следами, и мы попытались их прочесть. Ночной ветер что-то шепчет в ухо, но слов не разобрать. В тургайских степях нет времени, нет расстояния, нет скорости, нет пространства. Можно давить на газ с любой силой - картинка за окном не будет двигаться быстрее или медленнее. Она вообще не будет двигаться. И так много часов подряд. Но мы здесь с важной миссией, и нам нужно двигаться всё дальше, глубже в степи, столь широкие и безграничные, что можно сойти с ума. Мы загрузились в наш верный Батенькамобиль в Москве и проделали две с половиной тысячи километров в одну сторону (...). Ауылы Коктал, Шолаксай, Бирлык, Сага - стелы вдоль дороги с обветренными поржавевшими буквами, дающие надежду, что где-то в глубине этих декораций фильма «Безумный Макс» есть жизнь. Кажется, что вот-вот среди этой зоны отчуждения разразится война за бензак, и есть лишь мы и серая полоса дороги, уходящая в бесконечность. Это трасса Р-265, которая ведёт от Костаная до Аркалыка, и, если бы не навигатор, отсчитывающий километры вспять, мы бы не поверили, что у нас есть шанс хоть куда-то доехать. Мы поехали искать легендарные Гибельные огни Тургая, но нашли гораздо больше. (...) Сто тридцать семь миллионов лет назад, в Меловой период, здесь бушевало море, кишевшее кровожадными чудовищами, которых сегодня не найдёшь даже на ВДНХ. История Тургая - бесконечно переписывавшийся палимпсест: море ушло, оставив после себя плоское дно, которое то осушалось, то снова заполнялось водой на протяжении миллионов лет. К концу Палеогенового периода тут ещё были воды Тургайского пролива, который, вероятно, и оставил после себя длинную ложбину вдоль всей территории нынешнего Тургая. Затем вода ушла на север и на юг, где ещё можно попробовать отыскать остатки Аральского моря, а в наследство после себя оставила бескрайнюю плоскую пустыню. Возможно, шины Батенькамобиля здесь перемалывали останки пелеципод, остракод, брахиопод, стегоцефалов, ихтиозавров, людей. Зачем сюда пришли последние - непонятно до сих пор (... ) Здесь немыслимо определить расстояние до какой-либо точки, здесь нет горизонта. Земля покрыта следами, руинами, обломками и геоглифами былых войн, цивилизаций и народов, но этот причудливый узор никак не разобрать. Да ещё и Гибельные огни и постоянно сменяющие друг друга холодные и тёплые потоки воздуха, которые создают завораживающие оптические иллюзии. - Смотрите, там степь горит! Это же огонь! Там, где должен быть горизонт, действительно бушуют рыжие всполохи, похожие на горение газовой плиты. - Да ладно! Реально огонь... Никита, ты снимаешь? - Да нет, мне кажется, что это просто холм, но очень далеко. Вполне возможно, что и правда холм, расплывающийся в потоках тёплого воздуха. Кто знает наверняка? Легенды гласят, что Гибельные огни Тургая появляются ночью. Путешественник, странник или работяга пересекает степь, видит свет, напоминающий свет фар, сияние окон домов или столбы света из земли, и идёт на этот источник, наивный, думая, что это его спасение. А потом погибает от голода, холода, жары и жажды. Народная молва пересказывает историю трёх геологов, которые заблудились ночью, двое разошлись искать дорогу, третий остался в машине и подавал им сигналы фарами. Конец истории? Оба ушедших геолога умерли, потому что потерялись и замёрзли - они следовали за светом, уверенные, что это и есть фары их машины. Люди в Тургае видят ночами разное - белых ходоков, лошадей-призраков, силуэты женщин, инфернальных призрачных козлов и баранов. Люди уверены - это всё души умерших, которые если и не хотят нам что-то сказать, то уж точно желают обратить на себя внимание. Мы объездили десяток аулов, поговорили с местными жителями и учёными, нашли людей, которые видели Гибельные огни; мы проштудировали тонну научной и исторической литературы, посетили три геоглифа, возраст которых достигает восьми тысяч лет, копались в земле, крошили древние камни, ночевали в степи под открытым небом, гасили наши фонари, телефоны, фары и костры, чтобы увидеть хотя бы намёк на мираж, умудрились даже попасть на казахскую свадьбу - всё, чтобы понять, что именно оставили после себя наши предки и о чём говорит нам их след. За неделю мы проделали пять с половиной тысяч километров, пропахли копотью, покрылись грязью, повидали всякого, смогли вернуться живыми и кое-что поняли: след - всегда не то, чем кажется. Мог ли костанайский исследователь Дмитрий Дей знать, что появившийся на тридцать лет позже него Google Earth изменит его жизнь? Что доступная всем технология сделает его одним из пионеров поисков происхождения современных индоевропейских культур и мифов? Что он найдёт доисторические геоглифы, о которых никто раньше не знал? Что за восемь лет при содействии коллег покажет миру около двухсот шестидесяти знаков, оставшихся от Древних людей и на протяжении нескольких тысячелетий подвергавшихся эрозийным процессам, набегам кочевников и поклонениям местных племён? Что после его открытия жители соседних аулов тоже будут поклоняться этим местам? Мог ли он знать, что заинтересует своими открытиями и привлечёт к совместным исследованиям британских, скандинавских и латышских учёных? Курганы с усами, курганы без усов, свастики, Уштогайский квадрат, Тургайская свастика, Екидынский крест, Ащитастинские кресты, линии и кольца, могильники и насыпи, в конце концов. Древние, похоже, любили возиться с землёй, трупами и камнями. Все их следы не предназначены для людских глаз - их не видно с земли и на них никогда не обратишь внимание, если не будешь знать, куда смотреть. Но и Дей смотрел не с земли. Дей родился в Костанае в 1971 году. Он с детства мечтал стать исследователем, палеонтологом, путешественником, геологом, археологом, но получил совсем другое образование, выбрал совсем другой путь, что, в целом, характерно для поколения, затронутого развалом СССР. Коммерция, бизнес, менеджмент, продажа литого мрамора - что может быть более далёким от романтики раскопок, находок, гипотез и теорий происхождения человека и других видов? Дей - тихий, интеллигентный мужчина, с проступающей сединой, дотошный в работе: все свои находки он тщательно каталогизирует, помечает флажочками на карте, записывает координаты, называет и описывает на своём сайте. В начале нулевых появились National Geographic, Discovery и цикл передач BBC про египетские пирамиды и геоглифы в Южной и Центральной Америке, и они подогревали интерес бизнесмена ко всему историческому и старому. Но переворот в жизни Дея произошёл зимой 2007 года, когда он засел за Google Earth и стал рыскать по поверхности родных краёв - Дей искал следы: если в Египте есть пирамиды, почему бы чему-то подобному не быть в Казахстане? Так он и нашёл свой первый геоглиф - Уштогайский квадрат, сто одна насыпь из земли и камня в форме квадрата с крестом внутри, возраст - восемь тысяч лет. Место для строительства чего-то сакрального было выбрано идеально: до ближайшего населённого пункта - десятки километров, здесь отчего-то ощутимо теплее, чем в паре километров отсюда, тишина тут обретает физические очертания, и, если немного покрутить тебя с закрытыми глазами, ты уже никогда-никогда-никогда отсюда не выберешься. Никаких ориентиров - ни деревьев, ни гор, - только поле, придавленное тяжёлым небом, и глазу не за что зацепиться, кроме ста и ещё одного небольших и совершенно одинаковых холмиков. Они испещрены дырками от лап животных, потрескавшаяся земля покрыта провалами, высохшие кустики больше похожи на проплешины на чьём-то затылке. Невозможно понять, откуда дует ветер - он то ли не дует совсем, то ли дует одновременно со всех сторон, резкими потоками лаская траву, что создаёт особый, ни на что не похожий звуковой эффект. Древние точно знали что-то, чего не знаем мы, - квадрат будто накрыт куполом из спокойствия, который, кажется, убаюкает тебя, стоит только прилечь. Жители ближайшей деревни, Уштогая, так и поступают: они ходят сюда ночевать, потому что верят - это место исцеляет от любых болезней, даже рака. Храм солнца? Врата в параллельный мир? Братская могила? В деревне это место называют просто - «наша пирамида». Деревня Уштогай ютится между останками советской цивилизации - старые комбайны, мутировавшие в железных чудовищ, полуразрушенные зернохранилища и разнообразный гнилой металлолом, разлагающийся под солнцем (... )Бакинбай, немолодой мужчина в очках, руководит процессом обустраивания разрушенного здания, рядом заведён потрёпанный «Беларус». Бакинбай родился здесь и всегда знал про квадрат, задолго до того, как о нём узнал Дей. Для него квадрат - мистическое, непостижимое место, и он уже давно не удивляется чужакам в родном ауле. Бакинбай рассказывает, что паломники приезжают автобусами за исцелением, духовным обогащением и отдыхом. Однажды, ранней зимой, он и сам сидел на насыпи квадрата, земля повсюду была холодной, но в квадрате ему казалось, что от земли идёт внутренний жар. Свою первую в жизни экспедицию Дмитрий Дей провёл всё в том же 2007 году - профинансировал, нашёл специалистов и археологов, участвовал в раскопках в Уштогае, а последней ночью, пройдя обряд посвящения в археологи, понял: наконец-то, вот оно. Прожив две недели в палаточном лагере прямо посреди квадрата, Дей стал смотреть на родные просторы другим взглядом - раньше степь казалась ему безграничным ничем, и сама мысль о повороте с главной дороги в пустоту казалась безумством. Первые раскопки проходили с большим трудом из-за невероятной жёсткости почвы и показали, что внутри холмов ничего нет и это не захоронения. После этого Дмитрий Дей и его товарищи каждый год устраивали новые экспедиции - выезжали на геоглифы, чтобы узнать про них хоть что-нибудь, общались с местными жителями, копали, находили для исследований дорогое специальное оборудование, строили теории. Много палеонтологической, антропологической и археологической информации Дей почерпнул у исследователя Тургайского прогиба доктора наук Виктора Логвина и его сына Андрея. Это стало своего рода базой для теорий о геоглифах Тургая. Как обычно бывает с Древностью, она заставляет задавать вопросы и, как правило, не даёт на них ответов - пока что цельной, всё объясняющей теории у Дея нет. И ни у кого нет. Зачем Древним насыпи на земле? Что это значит? Как удалось сделать их такими ровными и симметричными? Может, это сообщение? Кому оно могло быть адресовано? Портал ли это в космос? Если это мираж, то какого уровня? Нижнего или высшего? Кому восемь тысяч лет назад потребовалось вырезать на земле огромную лучистую свастику? Куда делись эти люди? В исследованиях Дея особое место занимают труды российского учёного Анатолия Клёсова, которого академия РАН считает лжеучёным. Клёсов основал дисциплину ДНК-генеалогии и утверждает, что примерно в этих местах зародилась современная человеческая цивилизация. Мы появились на Алтае, кто-то ушёл через Берингов пролив в Америку, кто-то в степи Казахстана, затем оттуда на Кавказ, в Месопотамию, Северную Африку, Испанию, Францию, Англию, Скандинавию. Конечно, никакое перемещение не было тотальным - племена дробились и рождали разные ответвления, кто-то уходил, а кто-то оставался. Например, есть теория, что часть племён, обитавших на территории Казахстана, ушла в Месопотамию, но войн и конфликтов они не затевали, а просто ассимилировались, внеся некоторые особенности в культуру и уклад жизни местных. Дмитрий Дей и его коллега Сергей Козин, бывший железнодорожник и учёный-самоучка, перебрали массу теорий происхождения Уштогайского квадрата, пока не остановились на идее пригоризонтной солнечной обсерватории. По их версии, квадрат - это огромный глобальный календарь природных циклов, где внутренний крест работает как динамичная шкала. Это сейчас есть Айфон, Google-календарь с пометками «Кофе в Старбаксе» и глупо шутящая Siri, а раньше нужно было общаться с богом Солнца, чтобы узнать, что вообще происходит и когда тебя сотрёт с лица земли, ну, или хотя бы дождь пойдёт, а заодно можно было бы измерить азимут восхода сияющей звезды в разное время года. Например, в день осеннего или весеннего равноденствия Солнце находится ровно посередине ребра квадрата-шкалы. А 22 июня оно находится в самом начале шкалы и, соответственно, 22 декабря - в самом конце этой земляной насыпи. Практичность оправдывает языческие религии - люди хотели знать циклы Солнца, строили храмы Солнца, поклонялись Солнцу и богу Солнца, используя храмы для общения, взамен узнавая от Космической Siri, когда оно будет греть сильнее и давать надежду на урожай и спасение. Когда сажать зёрна, а когда убирать. И убивать. Когда запасаться кормом для скота и когда утеплять жилище. Есть и другие теории. Например, если долго смотреть ТВ-3 и читать Эрнста Мулдашева, можно быстро обнаружить себя в месте, где серьёзно и обстоятельно обсуждаются гипотезы, что, например, геоглифы, пирамиды и другие древние удивительные постройки создали некие высшие силы. Ну, или на худой конец хотя бы инопланетяне. Ведь человек такое построить не мог - если он даже не может закончить ремонт Ленинградского шоссе. Но с другой стороны - зачем богам и инопланетянам сыпать или ставить на землю камни и глину? Чтобы смотреть на это сверху? Оставить самим себе след? Печальная правда, скорее всего, заключается в том, что таким образом древние люди пытались отправить сообщение кому-то неведомому. Без знаний законов природы и других фундаментальных вещей древние люди могли верить, что, подав знак наверх, они будут услышаны, увидены, замечены богами. Беспочвенная надежда на помощь - в сельском хозяйстве, в быту и в жизни. Ну, или просто, чтобы чем-то похвастаться. И чтобы посылать такие сообщения, не нужно быть доисторическим человеком - во времена Советского Союза на въезде в Костанай, который тогда назывался Кустанай, была установлена исполинских размеров надпись. Этот край был образцовым районом-стахановцем и каждый год приносил рекордный урожай зерна, поэтому город гордо демонстрировал свои достижения космосу - надпись пятиметровыми цифрами и буквами гласила: «385 тыс. тонн зерна». Цифры менялись каждую неделю, и неизвестно, каким безумным значением люди наделили бы их сегодня. И окажись ты в городе Аркалык, подумал бы, что нет на планете места столь далёкого от космоса, чем этот пыльный клочок земли, затерянный где-то посреди степи. Татуин. Район номер девять. Межгалактический Дейтройт. Интерстеллар, в котором даже кукурузы для взращивания не осталось - только марсианско-красные карьеры от промышленной добычи боксита, недостроенные многоэтажки и дети, играющие с палкой и тротуаром. Отсюда ты захочешь поскорее убраться в космос, и именно сюда ты попадёшь, если когда-нибудь в космосе окажешься. Это место потому и прозвали Космической Гаванью - всякому, кто смог добраться до орбиты и звёзд, уготовано спуститься с небес в Аркалык. На площади у краеведческого музея в центре Аркалыка стоит спускаемый аппарат. Рядом с аппаратом стоят другие памятники - Ленину, Амангельды Иманову, Алиби Джангильдину и Кейки-батыру, первый ковш, которым выкопали первую глыбу боксита, и сама первая глыба боксита - с памятной табличкой. Между этими следами прошлого носятся дети, играют камнями и катаются на велосипедах с мятыми колёсами... Первое, что приходит в голову, когда видишь снимок Агаштыкольской свастики из космоса, - это Супермен, парящий над землёй и выжигающий красными лучами добра из глаз эти знаки посреди выгоревшего поля. Трёхлучевая свастика - трискель - в высоту всего двадцать сантиметров, сделана из единственного материала, который здесь есть, - песка и глины. (...)Идеально ровный и геометрически выверенный силуэт свастики с земли не видно, и люди, годами живущие рядом с этим геоглифом, даже не знают о его существовании. Агаштыколь, Урпек, Кабырга, Абай, Амангельды. Все эти поселения, рассыпанные в пустоте, объединяют легенды о видениях странного и загадочного происхождения - то ли о Гибельных огнях, то о ли чём-то похожем. Вот только для местных слова «загадочный», «необычный», «легенды» не имеют смысла - в этой пустоши случается разное, но люди ничему не удивляются. Все следы Гибельных огней ведут в аул Кабырга. Десять лет назад жителя Агаштыколя, когда он ехал ночью на своём велосипеде, схватил за спину светящийся призрак(...) Это сияние издалека похоже на две зажжённые автомобильные фары, следующие за машиной. Стоит остановиться, как шырак угасает где-то позади, сначала превращаясь в один источник света, затем полностью исчезая, как будто его никогда и не было. В совхозе Абай ходят слухи об аруаке в виде лошади, который своим свечением сбивает водителей с дороги, и они попадают в аварии. В другом ауле ночью видят силуэт белой женщины, в Агаштыколе видели «белых ходоков». В юности Мохаммед Рахид видел в родной Кабырге шайтана - призрак барана, очень перепугался и всю ночь не выходил из дома. Сегодня Мохаммед и его дети постоянно видят столп света, уходящий прямо в небо с древнего кладбища. Столп переливается всеми цветами радуги, но никого он сильно не волнует - это же души умерших, ничего особенного... Про Агаштыкольскую свастику известно немногое - скорее всего, она принадлежит Сарматской культуре, ориентировочно относится к Железному веку, возраст - около двух тысяч лет. Трискели символизируют поворот колеса и три основных фазы солнца - восход, зенит, закат. Подобные знаки были в ходу в Великобритании и Скандинавии. И дальше начинается космос - подобная свастика изображена на молоте Тора, так что нет оснований отрицать, что скандинавских богов заносило в Казахстан на кувшинчик свежего кумыса. Сергей Козин, напарник Дмитрия Дея, изучает мифологемы региона. Во время нашей встречи он бросался именами самых невероятных существ, которые могут иметь отношение к древним геоглифам, - Один, Заратустра, Прометей. Козин не одинок в нахождении столь глубоких связей Казахстана с мировым контекстом - ведь весь мир вышел из этой степи. Участники конкурса «Мифы и легенды Казахстана» утверждают, например, что в Алатау есть скала, где висят гигантские цепи, которыми приковали Прометея в наказание за кражу для людей огня у богов. Мы выезжали в ночь, тушили костёр, выключали фонарики, гасили фары, отключали музыку на телефоне и брели в чёрную неизвестность, пялились в темноту и пытались разглядеть хоть что-нибудь. Ширак, аруак, шайтан - хоть что-нибудь. Над нашими головами проносились падающие звёзды, весь горизонт был усеян моргающими огоньками разных цветов: голубыми, жёлтыми, бело-лунными, красными. Они то появлялись, то исчезали, плыли вдоль горизонта, расплывались в линии и собирались в яркие, чётко очерченные точки... Если днём степь превращает вас в ничтожную пылинку в бесконечности, то ночью всё пространство сжимается до неузнаваемости, и кажется, будто до огоньков можно дойти пешком за пять минут(...)